- Надо надеяться. Как говорится, "все у нас получится".

     - Ты не въезжаешь, - серьезно сказал Артем. - У нас уже все получилось.

     ...Получиться-то получилось,  но, как  очень  скоро  понял  Толик,  это

касалось лично Артема и его отделения "Арт".

     Генеральный директор, охваченный азартом нового для него дела, заключил

какие-то контракты в Петербургском морском порту и отбыл в Москву аккурат за

день до отправки чугунного Ленина в Америку.

     Толик даже  не успел  с ним  проститься - он был занят упаковкой вождя.

Под  его  руководством мастерили  специальный  контейнер  -  ни  в  один  из

стандартных Ильич не влезал.  Слишком  уж размахнулся скульптор,  реализовав

свой замысел в  виде шестиметровой массивной  фигуры, которая,  вопреки всем

законам логики  и просто здравому  смыслу, не  разбиралась на части и посему

была   совершенно  не  приспособлена  к   транспортировке  на   значительные

расстояния.

     Больше всего хлопот доставила Толику левая нога, которую Ильич выставил

далеко вперед, шагая в светлые дали, но и с ногой дело сладилось - сколотили

специальный  ящик, имевший глубокую нишу, куда  и  входило  колено  чугунной

фигуры.   Кое-как   договорились   с  капитаном  судна,   чтобы   разместить

нестандартный груз  прямо  на  палубе,  поскольку  опустить его  в  трюм  не

представлялось никакой возможности.

     Впрочем, одна деталь памятника все-таки стала сниться  Толику по ночам.

Правая  рука  с  хрестоматийной бесформенной кепкой  в  черных металлических

пальцах,  рука, символизирующая  непреклонность  и неотвратимость исполнения

всех планов вождя, рука,  наделавшая  уже столько  всякого и известная всему

миру,  -  эта  рука  дала  жару  всем,  начиная  с Толика и заканчивая самым

распоследним такелажником.

     Как ни прикидывали портовые плотники, как ни пытались "зашить" эту руку

досками или спрятать под  холстиной, -  все  было бесполезно: спрятать длань