- Состояться-то он, может,  и состоится. Только  потом  они с нами дела

иметь не будут.

     - Куда они, на хрен, денутся? - говорил Гольцман.

     Действительно,  шло время, и отношения  со столичными знаменитостями не

то что не портились, они становились приятельскими, едва ли не дружескими.

     Были уже  телефонные звонки,  когда из столицы звонил  Сам  и уточнял у

Мити  определенные детали, например, какой повар работает сейчас в ресторане

"Крепость" - прежний или новый. Или еще что-нибудь в этом роде. Встречаясь с

Митей  на  какой-нибудь  светской  тусовке,  звезды здоровались,  улыбались,

перекидывались несколькими словами.

     - Понимаешь, Митя... Ты говоришь, что они... ну,  не все, но  многие...

несостоятельны  как творческие  единицы. Так это  и хорошо. Чем больше таких

будет, тем лучше для нас. Потому что без нас они - никто. А с нами - те, кто

есть. Понимаешь ход мысли?

     - Понимаю.

     - Я вижу, он тебе не очень нравится?

     - Почему же?  Это как посмотреть. Я ведь все  равно  их за артистов  не

держу.

     - И не надо. Ты только перед публикой этого не говори.

     - Что я, лох, что ли? Работа есть работа.

     Впрочем,  многие  звезды оказывались  в жизни  довольно  милыми людьми,

прекрасно  понимающими,  чем они занимаются.  Примерно  половина из них были

музыкантами-профессионалами, разбирающимися в современной музыке, общаться с

ними было  достаточно  интересно  и  даже в  какой-то степени познавательно,

однако весьма утомительно.

     На определенном  этапе  Митя  переложил  все,  что  касалось  общения с

людьми,  на  плечи  младших  администраторов, а сам стал  заниматься  только

отслеживанием финансовых потоков.  Гольцман  с  головой  ушел  в организацию

фонда и практически перестал интересоваться концертной деятельностью.

     Он и  предложил Мите  провести  этот фестиваль видеоклипов, на  котором

Матвеев с  шефом слупили, практически ничего не делая, неплохой куш. Кому-то