ушла, завяли помидоры".

     - Серьезно?

     Ольга поставила одну ногу на край ванны и замерла.

     - Вполне, - скромно ответил Гольцман. - У нее свои  пристрастия, у меня

свои, - он положил руку на колено Стадниковой.

     -  Хм...  Ну,  это   мы  еще  обсудим,  -  сказала  Ольга.  -  Конечно,

оставайся... Мне одной, сам знаешь... Все не могу привыкнуть.

     - Ладно. Пошли по кофейку, что ли.

     Ольга  накинула  халат,  Гольцман  натянул  спортивный  костюм,  и  они

направились в кухню.

     Когда выпили  по первой чашке, Стадникова вопросительно  посмотрела  на

Бориса Дмитриевича.

     - Ты чего? - спросил Гольцман.

     - Мы о делах вроде  собирались поговорить. Как там  наши финансы? Каков

расклад?

     - Нормальный расклад, Оля. Я же тебе говорил про фонд.

     - Ну, говорил. Только я ничего не поняла.

     Гольцман встал и налил себе и Ольге по новой порции кофе.

     -  Понимаешь,  не понимаешь  - не  важно.  Я  предлагаю тебе стать  его

президентом.

     - Президентом чего?

     - Не валяй дурака. Президентом фонда "Город".

     - Зачем?

     - Затем, что мне нужен президент. Я не могу все на  себя взваливать.  А

кроме того, ты, как вдова Лекова...

     - О господи! Сколько можно!

     - Сколько нужно, столько и можно. Тебе деньги нужны?

     - Нужны.

     - Вот. А деньги, милая моя, надо зарабатывать. Они с неба ни на кого не

падают.

     - Это ясно.

     - А раз тебе ясно, говори - будешь в фонде работать?

     - Ха! Так я же ничего в этом не понимаю!

     - Тебе ничего и  не  надо понимать. Там  вообще делать  нечего.  К тебе

будут приходить люди, приносить разные проекты и просить под них денег. А ты

будешь рассматривать эти проекты. Вместе со мной, конечно. И мы вместе будем

решать, как и что делать.

     - А откуда у нас на все это деньги?

     -  От инвесторов. Например,  от западных фирм - тех, что желают принять

участие в судьбе нашего города, в подъеме культурной жизни северной столицы,