сереньким, невыразительным. До определения "красавица"  от  него было так же

далеко, как от Симферополя до Чикаго.

     "Нужно  будет что-нибудь придумывать. В таком виде  ей нельзя выступать

на сцене".

     - Билет тебе куплю. До Москвы. Когда можешь вылететь?

     - Вылететь? А вы когда?

     - Я сегодня вечером.

     - А можно с вами?

     - Прямо так - сразу? А родители, работа?

     - Если  вы  билет  купите,  я  все успею...  Всех  предупрежу...  Да, а

музыканты-то?

     Рената  хлопнула  себя  по  бедрам совершенно  по-бабьи, словно  хотела

крикнуть: "Господи, а молоко-то у меня убежало!"

     - Пока мне нужна только ты. С музыкантами разберемся. Ну, что?

     - Сегодня... Да, я с вами... Можно? А?

     Ее взгляд вдруг еще раз изменился. Теперь она смотрела на Портнова, как

ребенок,  выпрашивающий  у  родителей  понравившуюся  игрушку.  Беззащитный,

наивный, очень хороший такой взгляд.

     - Можно. Все, я поехал в кассы. Где встретимся?

     - Так где скажете...

     - Я за тобой заеду. Через два часа. Управишься?

     - Да! Да, конечно... Я буду ждать. Да, я все успею...

     - Ну, что?  Молчите? Спокойной ночи, господа журналисты! Приятных снов.

Если вопросов больше нет, то я пошла!

     Не дожидаясь ответа, Рената встала и, перешагнув через колени сидевшего

рядом Портнова, вышла через боковую дверь в служебные помещения клуба.

     Алексей  Павлович кашлянул, сказал бесцветным  голосом: "Спасибо  всем,

пресс-конференция окончена", -  и последовал туда же, надеясь, что Рената не

свалит немедленно из клуба черным ходом.

     Она ждала его в одной из артистических гримерок.

     - Ну, Леша, блин, что за херня? Опять ехать с этими уродами?

     -  Рената, другого  выхода нет.  Твои парни  не потянут,  это же  ясно.

Серьезный тур,  неужели  не понятно?  Ты  ведь сама музыкант, елки  зеленые.

Неужели не понимаешь, что они не тянут? Ты же круче их на голову. Тебе нужен