расстройство, он может в приступе болезненной депрессии запросто покончить с

собой. В жизни он сталкивался с подобными вещами, несколько хороших знакомых

именно таким образом и пострадали. Двое из них - необратимо.

     "Нервы, видимо, сдают, - думал Роман. - Годы, мать их так. Изнашиваться

начинаю. Чтобы раньше  запой на  меня  так подействовал? Да  никогда! Уж  не

говоря о пожаре. Даже  с жертвами. Даже если  погиб старый друг, такой,  как

Леков. Нажрался  бы  на  поминках, погрустил бы  месяцок и все.  А теперь  -

просто фильм  ужасов какой-то... Нервы, нервы... Отдохнуть  бы нужно, в Азию

съездить... На Тибет, что ли, податься?.. Помедитировать, в тишине посидеть,

о душе подумать..."

     Роман слушал Ваганяна и думал, что хорошо бы сейчас собрать всех старых

приятелей, вот если  бы,  скажем, Леков был  жив  - его притащить бы,  Вовку

Нефедова,  уехавшего в Канаду  и  пропавшего  из  виду,  Серегу  Штейна, всю

веселую компанию  семидесятых, нажраться здесь как следует,  благо халява  в

чистом виде,  а  потом  -  в  университетскую  общагу,  к  филологиням,  как

когда-то. Взять с собой портвешка обычного, должно быть, не стошнит, опыт-то

по этой части большой... посидеть... потом потрахаться от души... А  утром -

пивко в павильоне, толстые липкие кружки, мелкие креветки...

     - Вот так, Рома. Деньги сейчас делаются быстро, в долгосрочные  проекты

вкладываться  невыгодно.  Вернее,  вложиться  можно,  все  отобьется, только

зачем, когда можно за год заработать столько же, сколько получил бы за пять,

если бы раскручивал какой-нибудь реальный талант.

     - Значит,  с талантом дело иметь невыгодно? Таланты, короче, вымываются

с рынка?

     -  Да, к сожалению.  К сожалению, - повторил  Артур, -  это так.  Мода,

Рома. Мода диктует  артистов.  Как говорят, короля  играет свита.  А у нас -

мода делает артиста.

     - А моду кто делает?

     - Мы же и делаем, - печально усмехнулся Артур. - Кто же еще?