понимать, не альтруист, Александр Михайлович?

     - Нет. Не альтруист.

     - Постой. - Вавилов посерьезнел. - Что это за  разговор  -  спустить на

тормозах? Это несерьезно, Шурик.  Говори, что ты конкретно  можешь  сделать.

История - говно, я согласен. И закрывать ее надо. Как считаешь, Артур?

     - Да нет слов, Володя, - сказал Ваганян. - Дело круто завернулось. Этот

Буров...

     - Крутой мужик?

     - Скользкий, гад.

     -  Насколько  я понял,  речь идет о  притоносодержательстве? -  спросил

Шурик.

     - Ну да.

     Ваганян  плеснул себе виски  и,  в отличие от шефа,  не  разбавляя  его

водой, быстро выпил.

     - Именно так вопрос  и стоит. И кобениться тут сложно. Можно вышустрить

только на личных контактах с Буровым.

     - Так надо ему денег дать, - сказал Вавилов. - Делов-то.

     -  Нет, Володя. Так  просто  с  ним  не получится. Ты давно,  видно,  с

ментами не общался.

     -  В таком аспекте давно,  - согласился Вавилов. - А что у них, ментов,

менталитет, прости за каламбур, изменился?

     - Изменился.  В  последнее  время  изменился  очень  сильно,  -  сказал

Ваганян. - Теперь с ними так просто не договоришься.

     Вавилов поморщился. Артур явно намекал на его турецкую торговую эпопею,

когда  Вавилов  действительно просто покупал  всех  милиционеров  в  округе,

раздавая  им  по  двадцать-тридцать-пятьдесят  долларов  еженедельно,  и они

обеспечивали  идеальную  "крышу". Конечно,  "крыша"  эта  защищала  от  банд

беспредельщиков, а от серьезных бандитов не спасала, ибо перестроечные менты

при появлении крупных авторитетов просто исчезали. Как и не было их.

     - Нынче другой расклад, Володя, - продолжал Артур, не заметив, что лицо

шефа  слегка  затуманилось.  Ваганян  налил  себе еще  виски.  -  Сейчас они

умудряются  совмещать  принципиальность  и  честность  со   взяточничеством.

Избирательно как-то действуют. Смотришь - он принципиальный. Сморгнул только