себя, ни свою семью, ни потомков.

     "Русские делают  все возможное, чтобы  не оставить после  себя никакого

наследства", - сказал Толик во  время  их последней встречи, и Грек запомнил

эту фразу. Сейчас  ему  казалось, что  она удивительно подходит для сидящего

напротив  него слабака, не  сумевшего удержать  в  руках золотую рыбку и вот

теперь глупо  улыбающегося. Ожидающего решения своей участи, для  облегчения

которой он не может и не хочет даже пальцем пошевелить.

     - Не груби, Леша, - еще раз повторил Грек. - А лучше слушай, что я тебе

скажу. Времени  у меня мало, так  что разговор наш  будет недолгим. Попал ты

крепко. И взять с тебя нечего. Что же остается в таком случае?

     - Не знаю, - честно ответил Портнов.

     - Ну конечно. "Не знаю"! Другого ответа я не ожидал.

     - А что вы можете предложить?

     - Отрабатывать будешь, - спокойно сказал Грек.

     - Да пожалуйста. Только что это за работа,  на  которой я такие  деньги

смогу отбить?

     - Есть работа. Встанешь в клубе вместо Кудрявцева.

     - Где? - Портнов поднялся со стула.

     - В "Перспективе". Будешь выполнять его функции. Все. Понял меня?

     - Его функции... Так, насколько я понимаю, это...

     - И это тоже.

     - Но я ведь... Георгий Георгиевич...

     Портнов  прекрасно понял, о  чем  идет речь. Знал он  и о  таинственном

убийстве Кудрявцева -  об этом  шумела  вся  Москва. Самая  распространенная

версия сводилась к тому, что Роман Кудрявцев торговал  наркотиками  в  своем

клубе, за что и был, скорее всего, убит.

     - Вместо него... Это значит...

     - Это значит,  будешь там делать  то, что тебе  скажут. Работа - не бей

лежачего. Как раз для тебя. Товар взял, товар  сдал.  Все. Эта работа  стоит

денег.  Вот на ней и  отработаешь. Думаю, за год  - вполне. А потом все тебе

уже в плюс пойдет. Понял?

     Портнов молчал.  Это было, пожалуй,  худшее из всего,  что могло с  ним