"Надо с  ней поговорить,  - думал  Митя, садясь  в свою машину. -  Надо

поговорить.  Все  выяснить,  наконец. А  то  -  чушь какая-то,  я,  взрослый

человек, как пацан, под окнами торчу... Пусть скажет - будет она со мной или

нет... Я ей так  прямо и предложу. Я холостой. Есть квартира, машина. Бабки,

слава  богу, пошли. Совершенно независимый человек. Что ей  со старым евреем

топтаться? Стыдно же. Выйдут в люди - журналисты  сразу обсасывать начнут. А

со мной другое дело... И ведь сама, сама говорила - Митя, Митя, дорогой..."

     Матвеев ехал по ночному городу и все время возвращался к мысли, что все

дело, конечно же, в деньгах.

     "Когда человек резко бросает пить, он сразу западает на деньги, это все

знают, - накручивая уверенность в  правильности своих догадок, думал Митя. -

Либо  начинает вкалывать, как  сумасшедший,  зарабатывает, зарабатывает, все

ему  кажется  мало, из  кожи  лезет, чтобы  еще  урвать,  чтобы забить  свой

кошелек, свой сейф, свою квартиру под завязку. Синдром пропитых, прогулянных

денег, времени  и здоровья. Словно пытается  нагнать, возместить  утерянное,

прожитое впустую. Либо - как Ольга. Сама не зарабатывает, не умеет, не может

и  не  хочет,  значит,  надо  присосаться   к  денежному  мешку.  Сначала  я

подвернулся. Посмотрела  она -  молодой  человек упакован... Запала на меня.

Появился Борис Дмитриевич - ах, он круче! Прыг  на него. Ну, ничего, ничего.

Этот  вопрос решить можно. Тем  более,  я давно  хотел свое  дело открывать.

Пришла пора, что ли? А главное, есть варианты".

     Митя ехал и думал, что  "варианты", которые у  него  были  уже давно  и

мысли о  которых он  старался  отгонять, вполне  реальны,  но  означают  эти

"варианты" шаг в совершенно новую жизнь, с другими, непривычными  законами и

реалиями.

     В сорок  лет  резко все  поменять, отказаться от одной жизни  и  начать