короткая стрижка, а скорее всего, совокупность этих деталей.

     Вслед за таинственным и излучающим почти видимую опасность гостем вошли

еще двое - эти были постарше и имели не столь угрожающий облик. Обыкновенные

мужики. Судя по их костюмам - не из бедных.

     На первом, "менте", были джинсовая куртка, фирменные "левайсы", хорошие

кроссовки и рубашка с джинсовым узеньким галстуком.

     - Ты Боян? - резко спросил "мент".

     - Э-э-э, - ответил Толик.

     - Не бойся. Я с Алжиром знаком. Я за картинами.

     Дальше  события развивались совершенно  невероятным для Толика образом.

Вошедшие   мужчины  перестали  замечать  его  присутствие.  "Мент"  деловито

расставил  вдоль стен  полотна Алжира,  среди  которых  затесалась и  работа

Толика,  подписанная  корявыми буквами - "Король в говнище", а затем широким

жестом указал  на импровизированную выставку своим спутникам. Те походили по

комнате,  покачали головами,  почмокали  языками,  потом  остановились возле

окна, поманили "мента" пальцами и принялись о чем-то шептаться.

     Толик смотрел на них,  не понимая,  как себя вести, и благословляя Бога

за то, что тот надоумил его убрать со стола марихуану.

     - Слушай, -  вдруг сказал "мент",  резко повернувшись  на каблуках. - Я

тебе говорю, как тебя там...

     - Толя.

     - Да.  Толя. Алжир  сказал,  чтобы я  вел  все дела с тобой. Он приедет

завтра, но мне  некогда, я  сейчас уезжаю. Короче, я оставляю Алжиру пакет и

забираю картины.

     -  Да  пожалуйста,  -  Толик  развел  руками. -  Мне-то  что?  Если  вы

договорились...

     - Вот и славно.

     "Мент"  потерял  к  Бояну  всякий интерес.  Упомянутый  пакет  оказался

обычным полиэтиленовым  мешком,  который один из гостей  вытащил  из  сумки,

висевшей  у него  на плече, и передал  "менту".  Тот небрежно бросил его  на

диван.