- А что - по билетам? Там же аншлаг был.  Я ведь  сидел за кулисами,  в

зал выходил. Все видел. Ты что, Боря, хочешь сказать? Что денег нет?  Так  я

понимаю? К чему все эти прелюдии?

     -  Да  нет, что ты, старик, есть деньги, есть. Только  мне кажется, нам

все-таки нужно как-то договориться.

     - Я не понял? Ты платишь бабки группе или нет?

     Борис Дмитриевич встал и подошел к сейфу.

     - Вот твои бабки, Гена. Ты меня совсем уже за лоха держишь, я не пойму?

     - Да  нет, что  ты... -  Увидев на столе  пачку  зеленых купюр, Корнеев

сменил гнев на милость. -  Что ты, Боря... Просто, знаешь, нервы... С бодуна

все кажется таким, как бы это сказать... ненадежным, что ли.

     - Это верно.  Слушай, Гена,  деньги  бери, спрячь, а  у меня к тебе еще

есть кое-что...

     - Ну давай, давай, что ты хотел?

     - Убытки мы понесли. Оплата  этих кресел долбаных... С охраной еще были

проблемы...  Потом  пожарники наехали...  Я уж  тебе  не  говорил,  не  стал

расстраивать перед концертом.

     - А что там еще с пожарниками?

     - Ты же  сам вчера видел.  Сам мне  сказал  про  аншлаг.  А там был  не

аншлаг,  Гена. Там  был  супераншлаг.  Там зрителей  было  ровно на  семьсот

человек больше, чем положено по вместимости зала.

     - Ну и заебись!

     - Это так.  Только пожарники сказали, что пока зрителей не будет  ровно

столько, сколько положено, концерт никто не начнет.  Вообще, сказали, снимем

все мероприятие к свиньям. Вот так. Они могут.

     - Они могут, - повторил Гена. - И что? Ты им заплатил?

     - А как ты думал? Заплатил, конечно.

     - Много?

     -  Много - не много, а  в  общей  сложности набежало там штуки полторы.

Туда сунул, сюда сунул. Вот бабки и расходятся.

     - Ну, на аншлаге-то...

     - Да если бы это по нашим билетам был аншлаг! Там же половина фальшивых

было! Как  всегда -  тридцать  процентов  халявы, тридцать  процентов  -  по

липовым проходкам, посчитай. Сколько осталось?